Неузнанный Есенин: в Карелии есенинская поэзия зазвучала с новой силой

Неслучайный выбор

 Антон Висков – московский композитор, который сам себя называет «воинствующим ретроманом», написал хоровой цикл для концерта, посвящённого творчеству Сергея Есенина. В концерт вошло всего 14 хоровых миниатюр. Уже после того, как откровение на сцене филармонии завершилось, он признался, что у него была полная свобода в выборе поэтических стихов и, чем больше он выбирал, тем больше понимал, что не знает Есенина.

Есть ощущение, что таким Есенина в зале ещё не знал никто...

«Есенин – культовая фигура для любого мало-мальски мыслящего жителя Рязанской области. Я застал то время, когда творчество Есенина очень активно преподавали. Два раза в год приезжаю в Рязань, хотя бы раз – летом –  езжу в Константиново, потому что там место силы, есенинские места… Напитываюсь силой на год вперед»,  – объяснил дирижёр Алексей Умнов выбор поэта.

Трагическое противоречие

Но бездна и глубина творчества поэта Серебряного века открылись, когда к работе присоединился артист Карельской филармонии Александр Картушин. Он смог преобразить музыку Антона Вискова, дополнить её прозой и поэзией, монологами от лица Есенина. Монологи были составлены на основе трактата «Ключи Марии», переписки Есенина с современниками, его воспоминаниями. 

Благодаря артисту зритель видел Есенина противоречивого: браваду, хулиганство, веру в собственный талант, крах излишней самонадеянности.

В монологах – страшная цена Первой мировой, тяжёлая поступь революции, гибель царской семьи, которую расстреляли в подвале дома Ипатьева в Екатеринбурге.  Мало кто, кроме историков, знает о том, что  пули убили не всех: в корсетах у женщин были зашиты фамильные драгоценности, выживших добивали штыками, но даже после штыков кто-то ещё дышал. Теперь чудовищные тайны  гибели царской семьи хранит Поросенков лог.

В монологах –  невозможность ужиться с советской властью и попытки найти смысл, смириться с действительностью, тень Чёрного человека… Есенину было 30, когда его жизнь оборвалась в пятом номере гостиницы «Англетер».

Видятся иорданские берега

Но это – не весь Есенин. Свет, надежду, грусть осознания и какое-то всезнание поэта удалось увидеть благодаря двум коллективам: Мужскому камерному хору Карельской государственной филармонии и Мужскому хору Карелии. С помощью чистых и мощных голосов зрители не слышали – видели – раздолье полей, задумчивый лес, иорданские берега, которые снятся деду, видели то, что скрывалось между строк. Причём добиться этого звучания удалось не сразу.

Как пояснил художественный руководитель обоих хоров Алексей Умнов, репетиции для Мужского хора – любительского – начались еще с осени прошлого года, профессионалам с музыкальным образованием из филармонии сложную программу освоить было намного легче. Но как сказал Антон Висков: «Стоит художественному руководителю привить любовь к исполняемому произведению – и все технические сложности будут преодолены».  В данном случае любовь одержала сокрушительную победу.

Сила – в единстве

Сам Есенин писал: «В этих строчках – песня, в этих строчках – слово»; «Пойте в чаще, птахи, я вам подпою, похороним вместе молодость мою»; «Шумит небесный кедр, через туман и ров, и на долину бед спадают шишки слов. Поют они о днях…» Казалось, для поэта песня и слово неделимы. И, как оказалось, соединив одно с другим, можно на мгновенье прозреть и начать видеть привычное под другим углом.

Через призму песен и монологов зритель увидел жизнь поэта – от детства до трагической развязки. Увидел солнечную копну есенинских волос – кудри, которые противились расческе, любящую бабушку, любовь к чтению, славу, когда Есенин и «вовсе распечатался во всю ивановскую», встречу с Блоком, назвавшим стихи Есенина свежими, выход первого сборника «Радуница», встречу с царской семьей, войну, изъевшую душу, революцию, заставшую на пути в Могилев, Есенин ехал охранять царскую ставку,  не доехал, на время стал глашатаем революции, но в социализме «живому оказалось тесно», увлечение имажинизмом, которое сопровождалось эпатажными выходками: переименованием улиц в честь последователей литературного течения, водружение на шею чугунному Пушкину плаката: «Я – с имажинистами», безуспешные попытки коммунистов приручить поэта, встречу с американской танцовщицей Айседорой Дункан, которая на время стала спасением и ещё одной женой, и итог всех противоречий – проклятую комнату в «Англетале» в декабре 1925 года.

Ранее, в 1921 году, Есенин писал: «Вы спрашиваете, целен ли был, прям и ровен мой житейский путь? Нет, такие были ломки, передряги и вывихи, что я удивляюсь, как это я до сих пор остался жив и цел».

Смерть, но бессмертие

В музыкально-литературной композиции о  творчестве Есенина нет точки – только многоточие. И беспечный парень, который всегда дорожил деревней.

«Я иду долиной. На затылке кепи, в лайковой перчатке смуглая рука. Далеко сияют розовые степи, широко синеет тихая река…» – пели хористы, а в задорной песне проглядывал рок...

Многоточие – не случайно. Работа над осмыслением творчества Есенина, объединением стихов и музыки продолжится. Алексей Умнов, Антон Висков и Александр Картушин планируют продолжить сотрудничество, помогая карельскому зрителю по-настоящему узнать поэта с русской душой Сергея Есенина.

Текст: Ксения Сорокина