В прошлой публикации мы рассказали, как пудожские крестьяне стали маститыми изготовителями и даже экспортерами льняных тканей. Остался вопрос: куда все делось?

Жизнь заставила

Исторические исследования показывают, что лён в Карелии начали выращивать не ради выгоды, а от безысходности: хлеб сажать было особо негде. Вот что пишет научный сотрудник музея «Кижи» Олег Скобелев в своей статье «Заонежский лён: как это было»:

«Во второй половине ХIХ в. по всей Европе славился знаменитый «лён-карелка» ручной выделки, получавший медали на международных выставках и поставлявшийся из Олонецкой губернии. При этом в Заонежье почти не производили лён на продажу, выращиванием доходного льна занимались преимущественно в Пудожском и Олонецком уездах.

Очевидно, это связано с тем, что Заонежье в XIX — первой трети ХХ века было густо населено и плодородной пахотной земли не хватало — очень много здесь озёр, болот и скал. Недаром говорит заонежское присловье: «Водушки у нас — хоть залейся, камушков — хоть убейся». Но небольшие участки льна (льнища), для нужд своей семьи, имелись, как правило, в каждом заонежском крестьянском хозяйстве».

Вторым фактором стала постоянно растущая потребность в льняных тканях за рубежом: цены на этот вид товара неуклонно росли.

«В Олонецкой губернии благоприятная экономическая ситуация особенно повлияла на жизнь в Пудожском уезде, где в 9 погостах лен выращивали специально для продажи. Как правило, волокно у местных крестьян скупали мелкие оптовые торговцы («булыни»), разъезжавшие по деревням. Иногда собравшись вместе, крестьяне вывозили льняное волокно в Каргополь, на ярмарки в Вытегру и Петрозаводск, или выезжали в Поморье, обменивая льняной товар на хлеб, сельдь, или продавая его за деньги.

В начале 19 века в Шальском погосте Пудожского уезда появилось льнотрепальное заведение местного оптового торговца Новикова, который стал крупнейшим скупщиком льна. К середине 19 века оно перешло во владение купца Малокрошечного. Лен под названием «корелка», обработанный в этом заведении, дважды получал высокие награды на всемирных выставках.

Пудож начала XX века.

В 1870-х годах трепальню Малокрошечного приобрел купец Базегский. Тогда же были построены еще две трепальни Маркова и Кораблева. В конце 1880-х годов в Пудожском уезде на трех мануфактурах работало свыше 200 наемных рабочих». (Ольга Набокова. «Выращивание и обработка льна крестьянами Пудожского уезда на рубеже XIX–ХХ вв».) 

Так продолжалось до конца XIX века, когда спрос на лен на мировом рынке и в России стал падать, и цены на него пошли на убыль. Одновременно в результате быстрого роста лесной промышленности в Пудожском уезде началось уничтожение крестьянских лесов и, как следствие — сокращение площадей под нивы.

В начале ХХ века пудожские крестьяне выращивали лён уже только для собственных нужд. Советская власть же сначала отменила герб Пудожа с тремя пучками льна, потом стала сокращать площади посевов этой, когда-то экспортной, культуры. К 50-м годам лен в Пудожье вообще перестали культивировать.

Как утверждают ученые, сегодня в здесь уже не осталось людей, которые могли бы вспомнить технологию кустарного изготовления льняных тканей. Максимум — общую схему. А между тем именно сегодня возрождение льняного производства в Карелии могло бы дать ощутимый толчок экономике, потому что мировые цены на лён опять устремились вверх.

«Эксперты говорят о том, что лён — это культура высокорентабельная, а на рынке производства льна-долгунца практически отсутствует конкуренция — потребители забирают все, что предлагают производители, — сообщает «Российский аграрный портал». — Лён традиционно экспортируется в Индию, Китай, Юго-Восточную Азию, Южную Америку, и он пользуется там огромным спросом. Сегодня у России есть все шансы стать основным поставщиком льна на мировой рынок, ведь климат в целом ряде субъектов страны идеально подходит для его выращивания».

Между тем, при таком высоком спросе, в России работают всего четыре полномасштабных производства по обработке льна. Это «Бийская льняная компания» на Алтае, Шарканский льнозавод в Удмуртии, «Русский Лён» на Смоленщине,  и «Шексна» в Вологодской области — как раз по соседству с Пудожьем.

Вопрос: что мешает возродить старинный промысел в месте, где он веками являлся традиционным? Тем более такой сверхрентабельный, как производство и обработка льна? Ведь где, как не в Пудоже, устраивать что-либо грандиозное. За последний десяток лет только один губернатор не пытался этого сделать — Артур Парфенчиков. Может, пришла пора?

»… плюс индустриализация всего Пудожа»

Напомним: именно Пудож периодически выбирался руководителями нашей республики под различные проекты космического масштаба.

Читайте по теме: «Как в Карелии собирались обустроить «Пудожскую ривьеру»

В 2012 году глава республики Андрей Нелидов, гендиректор лесопромышленного холдинга «Кареллеспром» Андрей Бенин и руководитель Пудожского района Сергей Титков озвучили грандиозный по замыслам проект под экзотическим названием «Пудожская ривьера». В его рамках планировалось построить в районе два современных лесоперерабатывающих предприятия и теплоэлектростанцию, работающую на древесных отходах. Стоимость проекта оценивалась почти в 14 миллиардов рублей.

Но Бенина и Титкова вскорости арестовали, а потом и посадили за взятки. Нелидов в том же году ушел с поста губернатора, и  со страшным скандалом был назначен директором музея-заповедника «Кижи».

Фото: Игорь Подгорный

В директорском кресле Андрей Витальевич сидел сравнительно недолго, и в 2018 году также отправился в колонию. Никто так и не понял, за что конкретно. Как необъяснимым осталось то, что в 2021 году его выпустили по УДО, хотя штраф он не выплатил.  

Нелидов на суде. Фото «МК в Карелии»

Читайте по теме: «Задержанный директор музея «Кижи» чудил на всех своих постах»

Что касается «Пудожской Ривьеры», ты сегодня упоминать о ней в республиканских верхах считается бестактным. Проект не выдержал экспертизы не только в Москве, но даже в карельском Министерстве по природопользованию и экологии.

Пришедший на смену Нелидову Александр Худилайнен также решил взять Пудож в экономический оборот, на этот раз в плане камнеобработки.

Александр Худилайнен. Фото: Людмила Корвякова

Действительно, в этом районе давно уже были выявлены богатые месторождения полезных ископаемых: крупнейшие на Северо-Западе залежи титаномагнетитовых руд и их компонентов, уникальные по масштабам месторождения хромовых руд, не говоря о такой «мелочи», как гранит и габбро-диабаз.

Концепцию назвали «Пудожский мегапроект». В ней предлагалось:

— построить железнодорожную магистраль, соединяющую Медвежьегорск с Череповцом и проходящей через Пудож;

— создать источник электроэнергии мощностью не менее 2000 МВт — равную мощности шести Каскадов Кемских ГЭС;

— построить три ГОКа и один металлургический комбинат;

— открыть предприятия по производству щебня из габбро-диабазов пустой породы.

А еще построить новый Пудож или благоустроенные поселки для десятков тысяч людей, которые будут все это возводить, а потом обслуживать. Стоимость мегапроекта, по самым скромным оценкам, составляла уже 120 млрд долларов.

Но тут выяснилось, что в республике некуда переселять жильцов аварийного фонда, Худилайнена отправили в отставку, а привлечение 120 миллиардов «зеленых» пришлось отложить на неопределенное время. Так, может, самое время «замутить» новое начинание на пудожской земле? «Льняное море», или что-то наподобие?..

Вопросы геральдики

Пудож же продолжает жить своей провинциальной жизнью. В 2013 году депутаты местного Совета вдруг вспомнили о льняном символе своей малой родины, и утвердили герб, который полностью повторял исторический символ города.  

Но через три года народные избранники, оставив в центре геральдического щита три льняных пучка, нахлобучили на него сверху «муниципальную башенную корону установленного образца», а внизу подвесили ленту с таинственным девизом: «Особливой доброты».

Теперь продвинутые пудожане объясняют особливо любопытным гостям, что это не слова Екатерины Великой, даровавшей Пудожу статус города, и не Александра II, при котором прошла геральдическая реформа 1864 года. Это авторы герба А. Максимов и И. Емелин выискали фразу в сообщении члена-корреспондента Императорской Академии Наук Василия Крестинина, в котором он отмечал, что в окрестностях Пудожа «изобильно родится особливой доброты лён». Последнее слово авторы выбросили — видимо, чтобы все думали, что особливой доброты здесь и город, и его жители.

А теперь, как обещали, вернемся к пудожским коровам. Они в этом городе, как на родине льна в Индии — священные животные. Уже какое лето подряд, не исключая нынешнее, буренки свободно разгуливают по улицам, жуют траву газонов, иногда пытаются стырить фрукты у уличных торговцев. Особливо умные животные уже научились переходить улицу по «зебре».

Интегрируются…

Текст: Александр Трубин, Максим Берштейн